Поздняк метаться.

(рассказ о походе на речку Поньгома 13-28 июля 2002 года)

Предыстория.

Реку выбирали долго. Было два варианта Урал и Карелия, наконец, решили, что до Урала пока доедем, непременно сопьемся. Один из виртуальных знакомых посоветовал Поньгому. Посмотрели описания, решили идти.

В пути пользовались карельской двухкилометровкой, лоцией Афиногенова и на всякий случай еще американской джоп-системой, т.е. "GPS", куда Венька закачал нам карту района похода. Забрасывались тоже по интернетной наводке Афиногенова на водителя, вез нас Вячеслав Воробьев и, что интересно, привез именно туда, куда надо.

Впрочем, предисловие затянулось…

Действующие лица и средства.

Пашка, Лилька и Машка на Щуке-3 "Тортиле".

Вовка, Ольга (она же Леня) и Катька на Палаве "Айсберг".

Ланц с Викой на Палаве "Шкрек".

Митька и я на Палаве "Тов. Сухов".

Путь по суше (начальный).

Суббота, 13 июля.

Вообще-то поход начался еще двенадцатого числа, но про то, как мы встречались у метро, писать не буду. Мы с Митькой только что вылезли из-за праздничного стола по поводу папиного юбилея, посему, как ехали в метро, я помню плохо. Помню только, что Катьке родители ее сделали рюкзачок ростом чуть выше ребенка. Катька гордилась и говорила, что она десантник. Митька тащил с собой пятилитровую бутыль самодельного кваса, намереваясь в последствие набрать туда черники.

Встретились на вокзале. Жара, духота, отъезжающих столько, что до путей не протолкнуться. Все туристы почему-то стояли не с рюкзаками, а с кульками вещей, как челноки. В одной связке у них были пенки, в другой - котелки, в третьей - лодочные шкуры, в четвертой – кофточки и так далее. Мы с трудом пробрались к вагону. Поезд подали довольно поздно, все грузились быстро. Нас провожали Веня и Ира. Веня был не сильно сентиментален, Ирина же долго обнималась с Машкой.

Подошла проводница проверять билеты. Паспорта, которые она требовала при посадке и, которые ей были обещаны внутри вагона, она так и не посмотрела.

-А белье почем? – спросил Вова.

-По 27 рублей.

-Угу, - сказал Вова, - 27 на 10 это будет, это будет…

-Четыреста, - подсказала проводница.

Все заржали.

-Да ну вас. Не дали даже паузу выдержать, - обиделась проводница, - образованные больно.

Получив белье и расстелив его по полкам, немедленно начали пить в душном вагоне. Сказалось это на нас плохо, потому что в Бологом ходили гулять лишь избранные.

Утром все продолжали спать. В поездной духоте умней всего вести себя, как на подводной лодке – не шевелиться. Пашка пообещал написать на МПС жалобу, долго ругал железнодорожного министра.

Воскресенье, 14 июля.

Окончательно разоспались все перед выходом в Кеми, но, к моему удивлению как-то выгрузились. Водитель встретил нас прямо на платформе, он очень боялся, что перехватят таких выгодных клиентов, впрочем, по-моему, он еще и нас самих опасался, потому что был с тремя друзьями. Мы тоже смотрели настороженно на водительскую компанию.

В ночных магазинах оказалось все кроме хлеба и сахара. Пришлось ждать до утра. Водитель оставил нам машину, мы с Леней и Вовкой разлеглись внутри, остальные пошли гулять. Потом и Вовка куда-то делся.

Оказалось, что гуляли все по наущению Митьки, который признался, что всегда бродит, когда недопьет. Целью своих брожений Митя выбрал море. В одном из магазинов Пашка вежливо обратился к продавщице:

-Извините, а вы не подскажете, где здесь море?

-А какое вам нужно море? – оторопела продавщица.

-Белое, - еще больше, чем продавщица удивился Пашка.

-А, - сказала продавщица, - это далеко, мы туда не ходим.

-А на Черное бегом бегают в перекур, - проворчал про себя Митька.

Скоро настало утро, открылся хлебный ларек, мы закупили там 15 черного и 15 белого, водитель свозил на Жигулях Пашку за сахаром и все тронулись.

Собрали лодки, места у всех не хватает просто катастрофически, а еще у нас порвался любимый Митькин большой гидромешок. Митька очень расстроился, сказал, что напьется с горя, как свинья. Вину за дыру в мешке свалили на моего плюшевого мыша Тишу, решили, что это он прогрыз.

Неожиданно завопил Ланц. Выяснилось, что он, как последний чайник, забыл дома спасжилет. Мы пообещали ему сделать спасак из подручных средств, но огорчение его не прошло.

Путь по воде. Часть первая.

оз. Поньгома – оз. Кокорино.

Упаковались с трудом, перешли озеро и Пашка выбрал стоянку “на мысу”. Митька сразу начал ругать стоянку, говорить, что это вовсе не мыс, и что, с чем с чем, а со стоянками в этом походе у нас радостей не будет. Вобщем, тема мест для стоянок стала лейтмотивом всего путешествия.

На прибрежных камнях валялись лосиные рога, которые Вика вознамерилась взять с собой. Ланц позеленел и запретил всяческое упоминание о рогах, однако группа, состоящая из сплошных крокодилов, тут же зацепилась языком за новую тему. Каждый сказал о рогах Ланцу что-нибудь приятное. Ланц кипел и строил рожи. Вика ходила с рогами в руках и выдумывала, как их засунуть в лодку, чтоб Ланц не заметил. Но, увы, подобное при нынешней загрузке казалось невозможным.

Солнечно. Искупались, хотя вода довольно холодная. Жарили грибы, которые Митьке не понравились, он сказал, что отныне будет их жарить сам.

Поклеили мешок и сделали Ланцу спасак из гирлянды полуторных бутылок, со сложной системой обвязки. Пашка предлагал перелить Ланцу в спасак спирт, чтоб сэкономить место, но Ланц согласился лишь на чайную заварку.

Поели и легли спать, кто в семь вечера, кто в десять.

Понедельник, 15 июля.

Леня поднялась аж в шесть утра и наварила на всех каши. Ей не спалось. Собрались, упаковались чуть умнее, но все равно перегруз явный. При упаковке лодки Ланц на секунду отошел, и тут же доброжелатели подложили ему рога. Ланц огорчился и выкинул рога на берег.

Шли долго. Проголодались даже. То ли с непривычки, то ли, правда, в реке воды нет. Шиверы и перекаты появлялись не только в описанных местах, но и в неожиданных. Джипиэкска упорно показывала, что мы движемся по левому берегу в некотором отдалении от реки, что огорчало адмирала. Он говорил, что мы идем так медленно, потому что по берегу.

Вода слабо переливается между булыжниками разных форм и конфигураций, на наших лодках идти тут еще можно, без удовольствия, а Таймень или Салют, как сказала Леня, здесь не пройдет. Поверим Лене на слово.

Стоянку на озере Кокорино искали по адмиральскому принципу наказания группы, какую заслужили: с болотцем и плохим подходом к воде. Впрочем, стоянка попалась неплохая, трехэтажная, со столиком и живописным рельефом.

Митя ходил недовольный и околачивал ботинками шишки.

-Ну, ты чего? – спрашивает его Лилька, - По-моему, неплохая стоянка, ровненько так, красиво.

-Да, - задумчиво сказал Митька, - горнолыжный склон напоминает в Яхроме…

Катька, насидевшись в лодке без дела, на стоянке одичала, лаяла на всех из-под стола и уверяла, что она не мышь, а Собакер. Так ее и стали называть. Причем, на Вовку и Леню, разумеется, перешла эта кличка, так Вова стал Собакер Старший, а Леня – Собакер Средний, или Жена Собакера.

Вова возражал, он отказывался от такого наименования, уверяя, что его старое прозвище Айсберг не такое семитское, как Собакер, но друзья тем и хороши, что упрямы до крайности. Итак, на время похода Вова стал Собакером железно.

В этом походе мы применили две новации. Первой был костровой трос, который мы натягивали в подходящих местах, он вполне оправдал свой вес.

Вторым изобретением был график дежурств. Сегодня дежурили Лилька и Митька. Они сварили вкусный грибной суп, нажарили грибов, но на третье, к счастью, заварили чай. Забегая вперед, замечу, что через некоторое время график дежурств благополучно потерялся, потому что его вызвался поносить Ланц, но пока график был, политика дежурств казалась мне очень правильной.

Путь по воде. Часть вторая.

оз. Кокорино – Вокшозеро – Волина Ламбина.

Вторник, 16 июля.

На одной из рекомендованных стоянок была баня, а далее болото с камнями. Митька предположил, что автор описания – некое копытное животное, потому что спит стоя.

Среда, 17 июля.

Утром Леня снова бродила вокруг палаток раньше всех. Мы решили, что у нее началась старческая бессонница, а у меня, напротив, старческая сонливость.

Катька собрала много черники, мы сварили компот, натерли черники с сахаром к чаю и вообще всячески сибаритствовали. Купаться тоже удобно, вобщем, это одна из замечательных стоянок.

К ребятам на берегу подошла лодка с рыбаками. Один из горячих карело-финских парней с расстегнутой ширинкой поздоровался с Вовкой и спросил, кто у нас старший. Вовка важно сказал, что вопросы с местным населением у нас принято решать коллегиально, на что получил восхищенный взгляд рыбака и укоризненный взор адмирала. Предложив нам сига за спирт и выяснив у адмирала, что мы вовсе не употребляем спиртного, рыбаки печально удалились.

Если бы наши знакомые карельские рыбаки увидели туристов во время съемок, они бы начисто переменили мнение о безалкогольном образе жизни группы, поскольку раскрашенные в разные цвета спектра актеры, путающие свои реплики и вовсю ругающие автора бездарного текста, напоминали скорее самодеятельность пациентов вытрезвителя.

После того, как первое действие было отснято, Митька совершил опрос, убивать ли ему утку, которая сидела за мысом. Большинством голосов решено было оставить утку в живых, но даже не это решило судьбу бедной птицы, а то, что утка сидела в окружении рыбацких лодок, а по рыбакам стрелять нашему охотнику не позволяло образование.

Усталые актеры поели, немного выпили и направились спать, но почему-то снова вылезли из палаток и стали пить за искусство. Начался разгул.

Четверг, 18 июля.

Праздник продолжался до семи часов утра, пока я не устроила разгон алкоголиков. Леня заявила, что я настраиваю общество против себя, но Лилька героически затащила Митьку в палатку, разула и уложила. Наверно это был единственный случай, когда мой капитан спал без ботинок. Леня пошла спать в девять и, шумно укладываясь, криками: “Извините меня пожалуйста, я в первый раз так напилась и больше не буду!”, - разбудила Вовку. Вовка разбудил меня, мы приготовили завтрак, а затем Собакер начал с помощью Кати будить Митьку. Он вытаскивал его из палатки за ноги, светил в глаза зеркальцем, а потом доложил Пашке, что пациент наполовину реанимирован и скоро будет ходить. Но пациент ходить не мог.

-Мы его теряем, - закричал Вовка, - Кать, быстрей искусственное дыхание!

-Вова! – сказал Митька во сне. – Я куплю тебе игрушечную “Скорую помощь”!

Путь по воде. Часть третья.

Волина Ламбина-Бол. Рогозеро.

Порог Стол провели уже без вопросов на веревочке. На пороге стояли какие-то очень похожие друг на друга туристы. Они кричали нам:

-Там шивера впереди! Шивера!

После шиверы – перекаты и еще полкилометра плеса, которые мы почему-то шли почти что час. Вышли в озеро, избороздили его вдоль и поперек в поисках стоянки и, наконец, встали на косе. Приняли под чесночок с бутербродом, сварили еду, поели, но напиваться не стали, прогулялись по косе и, как зайчики легли спать. Завтра же дневка, на дневке утро должно быть трезвым.

Пятница, 19 июля.

Утром все поели, затем Пашка проставился коньячком и Бейлисом. Что у него за повод, я так и не поняла, он только повторял, что это продолжается уже 11 лет... Видимо, повод какой-то интимный, потому что при этом он многозначительно смотрел на Лильку. Спиртное и зефир в шоколаде мы очень быстро съели.

Далее рыболовы рыбачили, охотники охотились, а остальные на стоянке готовили рыбу, грибы, картофельные котлеты, купались, мылись, стирали.

Вечером пить не стали, чтоб встать пораньше в ходовой день.

Путь по воде. Часть четвертая.

Бол. Рогозеро-Роман-порог.

Суббота, 20 июля.

Ночью пошел дождь и продолжался утром. Собирались долго, вышли по озеру, с соседнего мыса снялась группа, что было очень плохо. Пашка пророчил, что стоянка на Роман-пороге будет занята. Нострадамус он у нас. В этот день было 17 порогов первой категории, некоторые из них и вовсе безводные.

На Роман-пороге, разумеется, уже стояли. Это были пионеры, которые, завидев нас, тут же сказали: “Поздняк метаться”. Несмотря на то, что эта фраза в устах малолеток активно не понравилась адмиралу, она стала в последствие девизом похода. Пионеры кричали: “Не пройдете, не пройдете, воды мало”, но капитаны пошли, лишь чуть-чуть осмотревшись.

Один из пионеров поскакал разгонять, купающихся в пороге голых пионерок, а Вовка-маньяк горько пожалел об этом. Весь лес заполнен детьми, отойти в кусты практически невозможно, везде они сидят, либо парочками и целуются, либо по одному и ходят в туалет. Мы с Лилькой шли по второму делу и разогнали несколько десятков пионерок в прибрежных кустах.

Слив в конце порога очень качественный, а за порогом через болото стоянка. На ней мы и приземлились. И если в предыдущие дни я все время гудела о необходимости убирать с поляны все, вплоть до пустых бутылок, то в этот вечер у меня после еды сели батарейки, и я ушла спать, забрав лишь топор.

Воскресенье, 21 июля.

Каково же было мое удивление, когда утром я обнаружила, что мое занудство вызвало у народа условный рефлекс. Все вещи, включая ненужную бутылочку с уксусом и крышки от консервных банок, были аккуратно сложены под тент могучей Вовкиной палатки. Все-таки сила словесного убеждения невероятно велика.

Мы с Вовкой сварили кашу, начали собираться, из соседней группы пришел на порог разведчик с блокнотом, но, напуганный нашими прыжками и криками, вскорости ретировался.

-А что-то я, Паш, не поняла, - говорю адмиралу, - это у них каски такие одинаковые красные?

-Не, - отвечает Пашка, вглядываясь в стоянку пионеров, - они головы бреют, а потом в красный цвет красят. И дешево и кажется, что безопасно.

Путь по воде. Часть пятая.

Роман-порог-Порог гранитных плит.

Пороги в этот день были разнообразные. Вовка никак не хотел идти вторым, все время врезаясь Пашке в корму. Представления о дистанции он не имеет, а тормозов у него не было никогда. Наконец, Пашка не выдержал и сказал:

-Вова, я тебя умоляю, иди первый. Если ты такой умный, себе лоб разбей, а не мне задницу!

Вовка радостно пошел впереди, без разбору влетая на все мало-мальски пригодные камни. Однако на Корней-пороге он остановился. На мой взгляд, Корней-порог – самый красивый на реке, но воды в нем сейчас не было. Капитаны прошли его с краю по одиночке, где в лодке, а где за веревочку.

Далее продолжали идти с Собакерами впереди. На очередном входе в порог Митька увидел, что Вовка слился и скрылся из глаз, а Пашка пристал к берегу, как бы в туалет. Мы продолжили движение, и когда уже влетели во входную струю, Маша спокойно сказала нам с берега:

-Вообще-то это нужно осматривать.

Я представила что-то похожее на Корней-порог и похолодела, однако, мы очень качественно вошли в высокий слив, слились и благополучно сели на традиционной горке на выходе.

Нужно сказать, что на этой реке основным движением веслом была не гребля, а отталкивание, как шестом. Митька сказал, что мой виртуальный хохляцкий друг, посоветовавший эту реку, уже должен ему новое весло. Потом, осмотрев весло на стоянке, Митька решил, что сточил его на реке баксов на 20 от первоначальной стоимости.

Непостижимым образом мы протиснулись в этом пороге в две лодки и закачались на выходной струе, имея в организме большущую порцию адреналина.

Стоянка за порогом возмутила моего капитана чрезвычайно. Ставя палатку, он говорил, что на стоянке, как в пороге одни камни, что здесь абсолютно некуда пойти, потому что мало-мальски приличные места для медитации заросли гонобобелем или обкаканы предыдущими поколениями туристов. Сварили еду, начали пить, стоянка уже всем понравилась, но Митька продолжал бубнить.

Понедельник, 22 июля.

Алкаши долго пили, ходили выпивать на порог, видели утку с утятами, которые прошли это препятствие гораздо профессиональнее и веселее, чем мы. Долго спали, потому что решили дневать. Митька побледнел, когда узнал, что на этой стоянке будет дневка, но остальным очень нравилась близость к воде, то, что есть, мыть посуду, и принимать ванну можно практически не сходя с одного и того же камня, весь вопрос только в том, как на нем примоститься.

Жарили котлеты, тушили грибы, использовав, наконец, ту самую бутылку уксуса, впрочем, грибы никому, кроме Пашки не понравились, хотя постепенно съели весь кан.

Митька ходил с Вовкой на охоту, вернулся оттуда с капканом и грибами. Практически весь день мы купались, а к вечеру по порогу пошли пионеры. К тому времени Вовка с Митькой снова ушли на охоту. Пашка, стоя на камне в позе Наполеона сказал пионерам: “Поздняк метаться!”. Подозреваю, что этого момента он ждал уже несколько дней. Пионеры прошли мимо.

Вернулись Митька и Вовка и сказали, что пионеры ищут стоянку ниже, а их руководителя зовут Сергей Геннадьевич.

-А чего это вы с ним уже познакомились? – спрашивает Пашка, - налили они хоть вам?

-Не, ему просто пионеры на всю реку орали: “Сергей Геннадьевич, вы что офигели?!” - объяснил Митька.

-А почему он офигел? – спросила я.

-Да потому что только полностью офигевший человек остановится в этих местах, - сказал Митька, а Вовка ради справедливости пояснил, что пионеры орали по поводу того, что на выбранной стоянке негде тент повесить.

Затем они полезли купаться. Вовка, бултыхаясь в воде, начал рассказывать Митьке про то, какая это замечательная стоянка. Митька демонстративно нырнул. Вовка сделал паузу, Митька вынырнул, Вовка тут же вернулся к прерванной теме, Митька нырнул еще поспешнее. Таким образом, всю Вовкину лекцию о достоинствах данной стоянки Митька просидел под водой.

После купания Вовка, доставая удочку, процитировал описание:

-За расчехленную удочку сразу забирают.

-Человека забирают или удочку? - спросила Леня

-Удочку конечно, - сказал Вовка.

-Да человека! – воскликнул Митька, - поскольку воды в реке нету, то за расчехленную удочку забирают в психушку!

Ребята рассказали, что весь лес забросан рваными Тайменями, а на мосту им встретился абориген, который был совершенно непригоден для контакта ввиду его полной и окончательной нетрезвости.

Поели, пожарили грибы, играли три раза в мафию, что за ерунда, все время меня пристреливают в первом круге, несмотря на то, что я никогда не бываю мафией. А после уснули.

Вторник, 23 июля.

Рассказывали, что проходил еще один абориген с котомкой, у него спросили, есть ли в Поньгоме магазин, но он сказал, что не местный, а из Кеми. Магазин бы нам не помешал, с этими пьяницами уже спирт заканчивается, да и конфеток хочется.

Сварили еду и почапали.

Путь по воде. Часть шестая.

Порог гранитных плит - Остров с сараем.

В этот день пороги были не очень приятные, Ланц изогнул весло, мы висели на всех камнях, но при этом попались два-три веселых сливчика. Ничего не осматривали, но на Морском пороге решили сдуру остановиться. Тут началось одно из основных препятствий на этой реке – пьяный рыб инспектор.

Лишь только мы тормознули за авто мостом, к нам подошел в сардельку бухой татуированный дядя. Первым делом он похвалил Ланцев спасак и предположил, что там находится спирт. Ланц его разуверил. Затем он доброжелательно поболтал с нами, спросил, как нам Карелия, назвал Катю Машей и вообще всячески показывал свой замечательный характер. Выбрав Леню, как самую симпатичную, он подсел к ней и предложил вареного сига.

-Спасибо, мы итак рыбу едим, - сказала Леня равнодушно.

-Так нельзя же! – возмутился дядя.

-Значит, не едим, - сказала Леня еще равнодушнее.

-А огнестрельное оружие у вас есть? – спросил дядя.

Мы ответили, что нет.

В кустах же сидел дядя несколько трезвей с меньшим количеством татуировок. Он то и вылез неожиданно и предложил старшему предъявить документы. Пашка, усмехаясь, рассмотрел предъявленное ему удостоверенье рыб инспектора, достал свой паспорт и удалился за куст.

Нас продолжал развлекать прежний говорливый хроник, а за кустом тем временем происходил следующий диалог.

-Да, придется штраф заплатить.

-За что?

-Что же это вы без маршрутного листа ходите, а если потеряете кого, как считать будете?

-Маршрутный лист по закону иметь не обязательно.

-Ну, это да. Ах, вот что! У вас один из туристов без спасжилета, это нарушение техники безопасности. Штраф... ээээ... ну, 200 рублей!

-К счастью, у него объем спасжилета восемь литров, это допустимая норма, впрочем, если настаиваете, можно и штраф. Квитанцию, пожалуйста, выписывайте.

-Чего?

-Квитанцию. Мне же нужно будет сводить денежный баланс.

-Эх… Вот, квитанции у меня-то как раз и нет.

-В таком случае, я не смогу вам ничего оплатить.

-Ну, знаете! Да я сейчас в административном порядке выпишу повестку в суд!

-Ваше право. Пожалуйста, вот мои паспортные данные.

Тем временем Лилька вела с его пьяным другом просветительную беседу по поводу законов, прав и обязанностей человека. Пьяный друг практически не въезжал в тему, а лишь предлагал различные варианты своего сига, попутно обзывая Катю шпаной. Катя от сига тоже скромно отказалась.

Прошли Морской порог с некоторыми приключениями, во-первых, практически опять в параллель с Ланцем, а, во-вторых, зависнув на очередном сливе. Причем, воды гораздо больше, сантиметров на пять и просто так на сливе не отдохнешь. Увы, нас начало переворачивать. Переворачиваться не хотелось, и я совершила опору на весло. Некоторые знатоки заявляют, что я совершила ее не в ту сторону, однако, важен практический результат, а не теория, мы правильно соскочили со слива, дошли до конца порога и не перевернулись. А Вовка с Леней достигли в этом пороге последней стадии и пытались драться веслами, чуть не покалечив Катю.

Причалились у скалы в конце деревни, начали набирать воду, причем местные говорили, что вода здесь уже соленая, что нужно было ее набирать непосредственно в Падуне. Ребята вернулись из магазина с водкой, огурцами, йогуртами, конфетами, баранками и прочими припасами. Когда мы грузились, по порогу пошли пионеры. Они не стали заходить в магазин, а вышли в море вместе с нами. На море волнение, нас начало нести в баркас, мы прибавили скорости, волны знатные. Пашка нас догнал и заругался, что он не спаниель тут за нами гоняться, оказывается, нужно было свернуть и идти вдоль берега. Впрочем, и за островом неплохо прошли. Ветер добавлял волнения воде и экипажам, чтобы определиться по американской системе пришлось сцепляться, иначе, от качки машинка теряла сигнал. Пионеры тоже сцепились и отстали. Мы же неслись вперед, как дельфины, на гребнях волн.

Дошли до острова предполагаемой стоянки, не понравилось. Такое впечатленье, что на нем разворачивались какие-то военные действия, все деревья вырваны с корнем, почва усеяна бутылками из-под водки, экскрементами и кусками бронетранспортеров. Отчалили на соседний остров. Этот был чуть лучше. На месте стоянки находился полуразрушенный сарай, превратившийся в протекающий навес. Поселились, напились в зюзю, сварили еду, поиграли в мафию, зюзя продолжилась.

Среда, 24 июля.

На этот раз стоянка не понравилась Ланцу, он долго ныл, как ему не по душе море и в знак протеста ушел раньше всех спать. За ним потянулись остальные. Остались лишь самые стойкие.

Митька решил пойти на охоту и прихватил с собой Пашку. Пообещав адмиралу, что экспедиция будет длиной метров в сто, охотничек бросился скакать по приморским камням и усвистел километра на два. Пашка решил, что для таких подвигов у него очень сильная одышка и вернулся в лагерь. Митька же, подстрелив утку, обнаружил отсутствие Пашки, искал его по всему острову, вернулся в слезах на стоянку, обнаружил там живого и невредимого адмирала, высказал ему свои порицания, примирился при очередном распитии и ушел спать пьяный в кашу.

К этому времени я проснулась. У костра сидел Вова и меланхолично ощипывал утку. Неожиданно он выбежал на берег и стал принюхиваться.

-По-моему сейчас будет дождь! – убежденно воскликнул Старший Собакер. – Давай тент натянем! Нам нужна вода, и потом на дожде его уже натягивать трудно.

Попутно мы закидывали под тенты палаток все, что уже успело высохнуть. Вовка раскатал тент, подбежал с ним к дереву и страстно закричал:

-Залезай на меня!

-Да ты что, Вовка. Я упаду! Я высоты боюсь! Лучше уж ты на меня, - попробовала я отказаться.

-Я тебе говорю, залезай! Залезай! Быстрей, я жду!

-Ну, Вов, ну, не могу, - попробовав вскарабкаться на Старшего Собакера, я поняла, что это у меня не получится.

-Залезай на меня! – надрывался Вовка под деревом.

Из палатки вылезла заинтересованная Леня, но, увидев, что ничего криминального не происходит, тут же забралась обратно.

Тент мы натянули в результате чуть ниже, чем следовало, но зато без акробатики и лишнего травматизма.

И тут я увидела, как красиво надвигается дождь. Он медленно подходил к нам по морю, там, куда он еще не подошел, блестела зеркальная вода, а поверхность моря, покрытая дождем, темнела и бурлила. Наконец, ливень добрался и до нас. Он был красивый и непродолжительный, но все равно мы успели собрать с тента литров 20 дождевой воды.

Дождь кончился, и мы с Вовкой, удовлетворенные продолжили щипать животное.

Немного отдохнули, затем народ повылезал из палаток, и началась морская жизнь. Вика вскрыла добычу, диагностировала у нее гастрит и цирроз печени, утку мы замариновали, потом потушили на сковородке. Вышло жестко, но все равно вкусно. Жарили грибы, мяли чернику с сахаром, сварили большой кан насыщенного компота.

Вечером читали второе действие пьесы, репетировали перед завтрашними съемками, выяснилось, что Ланц не только учить текст не умеет, но и читает по слогам, а иногда вообще забывает буквы.

А потом играли в мафию.

Четверг, 25 июля.

Доигрались до четырех утра. Ложась спать, Катька рыдала в палатке, что она все время мафия, и ее убивают. Из своей палатки ей вторил рыдающий Ланц, который причитал, что он не всегда мафия, но, тем не менее, его все равно убивают. Решили игру в мафию прекратить, ведь дети так огорчаются.

Встали в 12. Леня решила, что хочет геркулесовой каши. Поскольку перед этим они съели почти целиком банку сгущенки, для каши предназначенную, я возмутилась и отказалась варить. Леня насыпала в кан геркулеса, поставила его на огонь, решив, что таким образом каша очень быстро сварится. Она, действительно, сварилась довольно быстро, из кана повалил чад, а котел Леня потом оттирала полдня. Вобщем, каша не удалась, но это и хорошо, потому что сгущенка целиком ушла в замечательный напиток, который состоял из кипяченой дождевой воды, Карельского Бальзама, кофе, сгущенки и сахара.

Ловцы морских звезд, вооружившись кружками, отправились на промысел, но дождь вскорости пригнал их обратно. Вика привязала к палке свой накомарник, получился неплохой сачок. Как только дождь прекратился, они снова бросились ловить. Вернулись с уловом, но весь улов выпал на Викину долю, поскольку у нее была грамотная снасть для этого. Из скромности не скажу, кто придумал подобное приспособление. Вика пообещала поделиться звездами с желающими, трофеи положили на просушку, и приступили к съемкам второго действия пьесы.

Второе действие снимали с трудом. Сначала долго ждали, когда пройдет дождь, с дождем проходил и кураж, выпивали, кураж появлялся, но начинали заплетаться языки. К вечеру все-таки отсняли, хотя Вовка даже пытался выражаться по поводу дурацкого текста пьесы. Ну, заказали бы Шекспиру, если такие все из себя Смоктуновские.

А вообще, измазанные акварелью актеры выглядели очень живописно, подходили друг к другу и говорили:

-Я не узнаю вас в гриме! Кто вы? А, Кеша!

Снова пошел дождь, переместились под тент, играли в мафию, затем отправились спать.

Пятница, 26 июля.

Но оказалось, что Пашка, Леня, Лилька и Митька продолжили пить, а с утра Пашка и Митька полезли купаться. Леню купаться не пустил злобный Собакер, а Лилька не полезла сама. Причем, Леню уже и не выпустили больше из палатки. В девять часов утра, запретив купальщикам выпивать на посошок, я разогнала их по палаткам.

Мы сварили геркулес и вермишель с тушенкой, собирались с трудом. Митьку снова будили всей группой, пока в этом действии не преуспел Вовка. Он же сходил на тот край острова за капканом, и сказал, что зайца отпустил. Подозреваю, что про зайца Вова выдумал.

Путь по воде. Часть седьмая.

Остров с сараем - устье реки Березовой.

По морю шли трудно. Волна, ветер, похмелье. Никак не могли определиться с устьем реки, но постепенно осознали, где она.

В одном из подозрительных мест услышали собачий лай и увидели туристов. Ребята пошли наводить справки. Мир, как всегда тесен, поскольку это была группа, где главенствовала руководительница туристского кружка Лилькиного Лехи. С трудом узнав друг друга, дамы обменялись любезностями и поговорили о тесноте мира. Увы, это место не было устьем реки.

В другое подозрительное место отправились мы с Митькой, вошли в красивый залив, затем в мелкий ручей, потом увидели, что он исчезает в прибрежной траве, а запах имеет довольно помоечный. Решили, что и это не Березовая река.

Выгрузились там, где надо, Вовка, Митька и дети пошли в магазин, оставив лодки для просушки. Начался дождь. Ребята натянули тент, но высушить лодки уже не было никакой возможности.

Из магазина вернулись ребята, принесли разных разностей, включая лечо, которое тут осталось еще со времен шведских войн. Лечо было на вид отвратительное, а на вкус весьма пикантное. Немного приняли и решили, что все равно высушиться не получится, а нужно собираться. Увязали вещи, причем Вовка был очень груб, клал всем свою лодку чуть ли не на голову, гонялся за Катькой с веслом, ругал Ольгу и гавкал на меня. Одним словом Собакер.

Увязавшись, решили идти на станцию, потому что комары висели в воздухе плотным кольцом и не боялись уже ни аэрозолей, ни Раптора.

Путь по суше (заключительный).

Суббота, 27 июля.

-Ой, Митя, - сказала Маша, - что случилось?

-Упал я, - ответил Митька, с трудом поднимаясь.

-А стекло цело? – заботливо спросила Маша.

-У меня, Маша, нет лобового стекла, - ответил Митька ребенку из семьи заядлых автомобилистов.

Дошли до края деревни, повесили на забор банку из-под молока, которое покупали у бабульки. Вовки не было. Он появился минут через десять, мы уже начали волноваться.

-Что, Володь, упал? – спросила я.

-Упал, - обречено ответил Вовка.

-Да и вставал, наверно, трудно?

-Трудно, - согласился Вовка.

-А долго вставал-то?

-Сколько меня ждали, столько и вставал, - объяснил Вовка и рассказал, что с рюкзаком встать так и не смог, пришлось расстегиваться.

Дальше дорога была получше, но разведчики в прошлый свой выход интересовались лишь магазином, а станцию нашли приблизительно. Снова пошел дождь. Лилька, Вовка и Катька пошли прямо, остальные затормозили у магазина. Вдруг Митька принял ушедшего Вовку за Машку, закричал: “Куда это они понеслись, одни женщины с детьми, мало ли что”, напялил рюкзак и побежал вперед. Тем временем Пашка и Ланц разведали дорогу. Митька явился на станцию и наругался на Лильку, затем обнаружил там Вовку и извинился. Вобщем, с шутками, прибаутками все оказались в Куземе, разложили по залу ожидания вещи, вонючих морских звезд и свои бренные тела. Поезд ожидался в семь девятнадцать.

Я не могла спать. Мне казалось, что мы обязательно проспим. Сначала я погуляла с Леней и Пашкой в поисках туалета. Так и не обнаружив туалет, мы с Леней слазили на косогор, а Пашка в заросли картошки. Затем туалет нашелся. После этого я погуляла с Викой, потом с Митькой. Время неумолимо шло к семи. Потом мы с Митькой решили, что сначала поспит он, а потом я, но разбудить его не удалось. Все выкинули кроссовки в станционную урну, я тоже, у меня остались кеды, которые, несмотря на то, что треснули поперек подошв все же были лучше развалившихся кроссовок.

-До поезда десять минут осталось!

Все вскочили, надели рюкзаки, узнали, где второй вагон и понеслись на перрон. Я уже почти добежала до края платформы, тут меня вернула Лилька. Выяснилось, что поезд опаздывает на полчаса. Через полчаса он все-таки пришел, и мы в него удачно погрузились на проливном дожде.

Сразу же застелили постели, выпили. Вика разложила звезд на третьей полке. Я от нервов попросила сто грамм и уснула, как убитая. Проснулась в 12. Отвратительно пахло морскими звездами. Митька и Вовка, пьянющие и уставшие пересыпали в бутылку чернику, которую купили в Идели. Сто рублей пять литров. Оказалось, что Вовка, собрав на острове для семьи пять литров черники, в условиях полного комариного беспредела сэкономил стольничек.

В Кеми к нам подсели пионеры во главе с Сергеем Геннадьевичем. Они начали есть, потом бродить по вагону, а вечером заваливались в туалет компаниями по пять-шесть человек и с визгами и стуками что-то интимное там делали.

Далее ехали сонно. Я еще раза два поспала, мы гуляли на станциях, ели пирожки, рыбу, пиво. Вика тоже купила черники, но уже дороже. К вечеру проснулись Митя и Вова и начали напиваться вновь. Водку и пиво они купили у проводницы, предварительно с ней долго любезничая.

Собакеры подарили мне Катькины кроссовки, и я с облегчением выкинула кеды, состоящие из четырех кусочков. Катькины кроссовки мне были в пору, а Катьке жали, отсюда и проистекала подобная щедрость.

Ночью был сон почти у всех, кроме пьющих Мити и Вовы, а также Лильки, увлеченно решающей японские кроссворды. А звезды продолжали пахнуть.

Воскресенье,. 28 июля.

Проснулись, поели, приехали в Москву.

Пашка отправил Машку в Зеленоград, немного попили пива, разъехались по домам. Вечерком встретились, к нам приехали Вика, Лилька с Лехой, а я, Митька, Ланц и все Собакеры выгуливали их в Кусках, пили мускат и катались на великах и роликах. Вспоминали реку, решили, что поход удался.

Для тех, кому это интересно.

Приложение 1

Что мы съедали каждый день по раскладке.

Батон белого и буханку черного хлеба.

Банку сгущенки.

Две банки тушенки по 330 грамм.

Полкило крупы на завтрак.

Полкило макарон или картошки на ужин.

Батон колбасы.

Пять луковиц.

Три чесночных головки.

Кроме того, у нас с собой было:

10 литров спирта.

Пачка бульонных кубиков

Бутылка уксуса

Три литра кетчупа

Два литра подсолнечного масла.

Шесть килограмм сахара.

Три банки кофе. (Почти две привезли обратно)

И разные покупные припасы: водка, пиво, карельский бальзам, сухари-сушки, конфеты, все это учитывать я считаю ненужным.

Приложение 2.

Гениальная пьеса "Дракон"

Действующие лица:

Дракон трехголовый. Медведь. Белка. Барсук. Волк Несколько мышей.

Действие первое.

(Белка сидит на дереве. Под деревом стоят несколько мышей.)

Я слышала новую страшную весть!

Огромный дракон появляется здесь!

Он ходит по лесу и шишки жует!

Житья тот дракон никому не дает!

Он сам трехголовый, зеленые лапы!

На каждом затылке большущая шляпа!

Он может поесть всех зайчат и бельчат!

Эй! Мыши! Боитесь? Эй! Вам говорят!

(Мыши пищат и от страха разбегаются. Появляется Барсук)

Таких и не встретишь в природе законов,

Чтоб в наших лесах появлялись драконы!

Научный подход всех нас делает выше!

Вы поняли? Глупые мелкие мыши!!!

(Мыши несмело выходят на поляну. Барсук расталкивает мышей и важно садится в центре)

Вот я! Удивительно злобный барсук!

Меня ничего не пугает в лесу!

А если драконы пожалуют к нам,

Я всех их тогда раскушу пополам!

(Мыши прыгают вокруг и поют мышиную песню)

(на мотив песни 33 коровы)

Нас мышата называют,

Мы живем в родном лесу,

Здесь нас кошки не кусают,

Все нам семечки несут!

Мы поем обычно песни,

Танцевать нам всем не лень,

Вечно не сидим на месте,

Скачем, бегаем весь день!

Мелкие мышата, мелкие мышата,

Мелкие мышата все до одного!

Мелкие мышата смелые ребята,

Не боятся мыши никого!

(появляется Медведь.)

А ну, мелюзга! Ну-ка брысь из-под ног!

А то посажу я вас всех под замок!

(мыши разбегаются)

Ты, Белка, не бойся! Я сильный медведь!

Дракона могу без проблем одолеть!

(Мыши снова появляются и прыгают. На поляну выходит Волк.)

(Расталкивает мышей. Мыши разбегаются.)

Да что вы дракона боитесь без толку?

Дракона пугать поручите вы Волку!

Я Волк! Я хитер! У меня сто зубов!

Порву я дракона на тыщу кусков!

(Мыши приближаются)

Я Волк - генерал! Я шутить не люблю!

Дракона клыками насквозь проколю!

А если Дракон ваш зеленого цвета!

То я из него приготовлю котлету!

(Мыши хихикают. Все звери становятся в хоровод и поют смелую песенку. Белочка спрыгивает с дерева и тоже поет вместе со всеми. Мыши бегают вокруг.)

(на мотив песни Старый клен)

Эй, дракон! Эй, дракон! Приходи к нам до зимы!

Это было б хорошо необычайно!

Почему? Потому! Искусаем сразу мы!

Всех драконов, что нам встретятся случайно!

А зимой, а зимой, подожди ты приходить,

Ведь зимой в лесу не зеленеет кустик!

Только Волк, только Волк, да и Белка может быть!

Повстречают, и за хвост тебя укусят!

Ты Дракон! Ты Дракон, ты дракон из страшных снов

Не боимся мы тебя, лесные звери!

Мы тебя, мы тебя разорвем на сто кусков!

Так что уж потом никто тебя не склеит!

(Появляется страшный Дракон. Звери разбегаются.)

Я дракон ужасный! Я пугаю взглядом!

Я дракон неместный, но известен тут!

Звери все боятся! Если будет надо!

Зарычу и сразу, все вокруг бегут!

(Страшно рычит. Выходит Медведь.)

Я – Медведь! и я вас разорвать попытаюсь!

Посмотрю, что внутри!

Я нисколько того не стесняюсь,

Что у вас целых три головы!

(Дракон дышит на Медведя огнем. Медведь отходит)

Но с другой стороны так опасно!

Вдруг пожар разгорится как раз.

Так что может быть я и напрасно,

Беспокою дракона сейчас!

(Дракон довольно хихикает. Белка забирается на дерево и бросает в Дракона шишку. Дракон бросает шишку обратно. Белка падает под деревом и дрыгает лапками. Мыши бегают вокруг белки и приводят ее в чувство)

(декламирует из кустов)

Я мирный Волк! Я пацифист!

Конфликта вовсе не просил!

Я лес люблю и сердцем чист,

Я травояден, добр и мил!

(ест травку)

(прячась за камнем)

А я люблю дракона! Я с ним дружить готов!

Кусать его не буду! Уж больно он здоров!

Ведь он такой огромный, так пыхает огнем,

Что мы не одолеем, дракона и втроем!

(Волк, Барсук и Медведь, взявшись за руки уходят. Дракон доволен)

А ну, лесные звери! Несите мне поесть!

Хозяин ваш теперь я! Я обоснуюсь здесь!

Несите мне припасы! Вон в ту мою нору!

Бананы, ананасы, конфеты и икру!

И только без подделок! Я шуток не люблю!

Ща всех мышей и белок Я здесь передавлю!

(Белка падает в обморок, мыши разбегаются, утаскивая с собой Белку.

Дракон уходит в нору. Волк, Барсук и Медведь несут Дракону еду.

Звери поют печальную песенку).

(на мотив песни На тот большак…)

Дракон большой, мы в это верим,

Его не надо было сильно злить,

И вот грустят, рыдают звери,

А как теперь с драконом нам прожить?

Пускай Дракон бы шел обратно,

Он мог бы где-нибудь еще ходить,

В лесу всем стало непонятно,

А как теперь с драконом нам прожить?

Он все припасы наши уничтожит,

Зверят плохому будет он учить,

Мы победить уже его не сможем,

А как теперь с драконом нам прожить?

(занавес)

Белка (шепотом):

Уже три дня Дракон в лесу живет!

Он только ест и спит! И много пьет!

Из сказок вам известно всем давно,

Драконы очень любят пить вино!

Давно не обсуждается вопрос,

Что от него трясутся лапы, хвост!

А знаете, с утра какая боль!

И глазки плохо смотрят, ушки слышат!

И даже очень плохо звери дышат!

Когда употребляют алкоголь!

Слабеет очень быстро сильный зверь,

Ведя себя, как наш дракон теперь.

(Дракон высовывает головы из норы, Белка отходит в сторону, мыши остаются на месте и показывают Дракону язык).

Послушай Белка! Принеси попить!

Белка (смело):

А вот еще! Охота мне носить!

Я укушу!

Попробуй, догони!

Ну, принеси! На, вот, орех возьми!

(Белка берет орех, но воды не дает. Дракон вылезает из норы. Мыши бегают под ногами, дергают дракона за хвост)

А ну-ка, мыши! Кыш! Вот дали воли вам!

Я злой дракон! Ща всем как наподдам!

(Мыши бегают вокруг Дракона, дразнятся. Дракон ползет к берегу, окунает головы в воду и начинает жадно пить. Мыши бегают по дракону. Появляются Барсук, Медведь и Волк)

Вот это диво! Что в лесу случилось? Дракона не боится даже мышь!

А ну-ка! (набирает воздуху) Кыыыыыш!

(мыши разбегаются)

Довольно странно. Нетипично вроде!

Дракон-то наш наверно заболел.

Он видно что-то из припасов съел,

То, что противно всей его природе!

И что Дракон теперь слабее мыши?

Такого отродясь я и не слышал!

Да я! Да вас! Да всех перекусаю!

И в речку всех мышей я побросаю!

(пытается бросить несколько мышей в реку, но мыши валят дракона на землю)

А ну-ка мыши!!! Гнать дракона живо!

Ведь он теперь слабее муравья!

Да, все-таки водица из ручья,

Полезней, чем его вино и пиво!

(Мыши вооружаются вениками и выгоняют Дракона из леса. Дракон с воем убегает. Звери лезут в нору дракона, достают припасы и поют торжественную песенку)

(на мотив А ну-ка песню нам пропой веселый ветер)

Дракона мы опять внезапно победили!

Мы победили! мы победили!

Дракон ушел, а мы все весело зажили!

И нам опять никто не страшен из зверей!

Наш Дракон был огромный и страшный

Он рычал, он плевался огнем,

Но мы его прогнали, мышами напугали,

И песню про него поем!

Когда Дракон с утра не делает зарядку,

не чистит зубы, не ест морковку,

Теряет силы и становится неловким,

И он слабее мелкого мыша!

Наш Дракон был огромный и страшный

Он рычал, он плевался огнем,

Но мы его прогнали, мышами напугали,

И песню про него поем!

(занавес)

Я считаю, что с точки зрения творчества мой идиотизм в этой пьесе достиг своего апогея. Впрочем, говорят, зарекаться нельзя. Засим пока прощаюсь с читателями, до новых встреч!