Глава 65.

Разлив на Клязьме.

(Поход по реке Клязьма от Усада до Леонова, 16-17 апреля 2011 г.)

Вообще-то мы собирались на неделю раньше. Но накануне похода, когда за окнами выл ветер и шел непрекращающийся снег с дождем, нам позвонил Рома и предложил перенести мероприятие. Митька расстроился, я обрадовалась, и мы поехали совсем в другое место. Теперь же отвертеться никому не удалось, кроме Лены, которая заболела.

Суббота, 16 апреля.

Мы пришли на станцию Кусково и стали дожидаться звонка. Рома позвонил и сказал, что они уже едут, но только не в той электричке. Как обычно с расписанием ничего не совпадало, но каким-то странным образом нам удалось впихнуться в тот же вагон Петушинской электрички, в которой обнаружились и Рома и Женя. Они стояли в тамбуре, и до Железки мы тоже обитали в нем. Наконец-то пошли контролеры, вагон наполовину опустел, мы расселись. Человек, что сидел до этого в вагоне, оставил пачку сигарет, типа «занял  место». Не знаю, кто поступил наглее, он, таким образом обозначив свое присутствие, или мы, усевшиеся на его пачку. Вскорости он пришел и выразил недовольство. Но в вагоне были еще места, видимо не все вернулись после прохода контроля. Мы же купили льготные билеты и ехали дальше уже на полу законных основаниях. Рома стал рассказывать будто бы у каждого контролера нужно еще проверять документы, якобы все они ненастоящие, но мы попросили пока что его этого не делать.

Как обычно, мы купили в Усаде еды и отправились под мост. К мосту вела теперь вместо тропы широкая дорога засыпанная песком. Мы передвигали ноги, словно верблюды и наконец очутились на месте стапеля. Помимо нас собирались еще две группы. Светило солнце, погода была неплохая, вода поднялась не так уж и высоко.

Выход на воду я ознаменовала открытием пакетика с семечками и пока что мне было хорошо. Только ноги в новых резиновых сапогах начали вновь мерзнуть. Впрочем, это еще раз доказывало никчемность этой странной обуви.

На живописном сосновом берегу – месте перекуса мы остановились и сварили обед. В борщ я добавила самодельного сушеного мяса, несмотря на то, что оно было жестковато, всем понравилось. Рома с Женей купили в Усаде традиционный «ящик пива» и были довольны жизнью. Мы с Митькой находились в завязке уже который год.

Все еще светило солнце и мы встали у острова на 113 км, чуть дальше, на высоком берегу в сосняке. В лесу лежал снег, но природа уже просыпалась.

Митька сварил весьма почетный плов. Рома, сопровождаемый Женей, пошел купаться. Женя уверяет, что он действительно купался, но мне было холодно ему завидовать.

После плова мы приступили к изготовлению шашлыка и колбасок. К тому времени Рома с Женей открыли вторую бутылку и разговор перешел в компьютерное русло. Мы с Митькой пили кока-колу и нас тоже начало развозить.

Несмотря на наступивший вечер в лесу продолжалась активная и громкая жизнь. Видимо мы попали как раз в тот день, когда проснулись и очнулись все обитатели леса. Все чирикали, пищали, шуршали, ломали ветки, и даже хрюкали.

Когда Женя стала слишком по-деловому собирать вещи, одной рукой изображая движения компьютерной мыши, а другой отмахиваясь от воображаемых птиц, я решила, что пора идти спать. Было не очень холодно, но от шуршания и топота леса какая-то тревожность не давала мне отрубиться. Тут еще пришел Митька и стал хрюкать у палатки. Мне же необходимо было уснуть, потому что Рома обещал встать в семь утра и искать макароны.

Ночь моя прошла в прислушивании к звукам леса, натягивании на себя одежды, снимания с себя одежды, вылезания из палатки, чтоб посмотреть на источники странных звуков, и небольших кусочков тревожного сна.

В восемь я вылезла, но никакого Ромы не обнаружила. В девять мы с Митькой встали уже вдвоем и принялись за приготовление завтрака.

Рома заявил из палатки, что он вставал в семь, но лег снова, потому что все еще спали.

Мы сварили макароны с сыром, вскипятили чай. Чай налили в термос, чтоб во время обеда с ним не заморачиваться. После завтрака Рома с Женей попросились еще поспать. Митька же пошел выкачивать березовый сок.

Часам к двенадцати мы все же стали собираться. Сок был горький и в нем плавала половина населения леса вперемешку с опилками.

Мы встали на воду. Теперь погода была чуть холоднее, задул ветер, особенно чувствуясь на широких участках разлившейся реки. Несмотря на то, что сапоги у меня высохли, ноги все равно в них были мокрые.

Прошли Омутищи, оценив громадье коттеджей в начале деревни, начали петлять и отмечать на карте хорошие стоянки на будущее.

Через некоторое время мы приблизились к искомой точке, от которой должна была идти дорога на станцию Леоново.  Но за искомым бугорком река входила в весеннее русло, которое позволяло нам подойти к станции поближе. По нему мы и направились. Местные жители стали с берегов предупреждать нас, что мы идем в тупик, но мы оправдывались тем, что нам нужно на станцию.

Внезапно русло перегородил ледяной мост. Я вылезла из лодки и Митька отправился играть в ледокол. Некоторое время он ломал лед веслами, лодкой и ногами и наконец форсировал препятствие. Однако в середине он так ничего и не проломил. Рома высадил Женю и с разбега влетел на лед, но разбега не хватило, и лодка остановилась прямо на ледяной глади.  «Снимите меня» - жалобно сказал Рома. «Я снимаю, - сказала я, - я тебя на видео снимаю!» Рома всячески извивался и ерзал и, наконец, почти достиг края. Митька подошел снизу и стал тянуть лодку. Препятствие форсировали удачно. Это было какое-никакое приключение, которое всем понравилось. 

Затем мы выгрузились на краю дороги и стали собираться. Митька, используя свою новую чудодейственную горелку,  сварил макаронный суп с сухим мясом и тушенкой, Женя порезала колбаски, мы хорошо поели, упаковались и оправились на станцию. Дорога была так себе, в тапочках по ней не пройти, но в хороших ботинках в самый раз.

Электричка пришла очень скоро, и мы поехали. Контролеры на этот раз были какие-то серьезные и большой скидки нам не сделали, хотя на всех вышло 240 рублей, от официальной цены.

Мы вышли с Митькой в Кусково и отправились домой, никого по дороге не встретив. Через некоторое время, когда мы уже разбирали дома вещи, Рома прислал сообщение, что они с Женей тоже благополучно добрались.

А теперь я напишу некоторые хозяйственные сведения, которые  могут представлять интерес, а могут и не представлять.

Еда, которую мы ели в походе.

Первый обед. Пакет борща-концентрата, две картофелины, 50 грамм сухого мяса, колбаса, хлеб, чай, тортик вафельный. Кетчуп, майонез.

Первый ужин. Плов: 200 грамм масла сливочного (потому что подсолнечное мне не хотелось покупать в магазине), банка березовской тушенки, 500 грамм риса, две больших морковки, три луковицы, пакетик приправы для плова.

Второй ужин (последовавший часа через два после первого ужина). Шашлык 1 кг., колбаски мюнхенские 4 шт. Кока-кола 1 бутылка, спиртное, не помню, что, но, кажется перцовка и клюковка.

Завтрак. Макароны 400 гр. Сыр 500 гр. Молоко -1 литр. Чай, хлеб, масло, тортики.

Второй обед. Пакет вермишелевого супа-концентрата, 50 грамм сушеного мяса, банка березовской тушенки, колбаса, хлеб, сыр, масло, майонез, кетчуп.

На все эти готовки, включая два раза чай нам хватило 500 грамм (или, нет, 0.5 литра) бензина для новой горелки. Шашлык мы делали на купленном в Усаде угле.

 

Недавно мне попалась в руки случайно раскладка какого-то похода конца восьмидесятых годов. Вот что значилось там на один день:

Завтрак: На человека: Пшено 60 г. Сахар по три куска. Хлеб белый по одному куску. Маргарин по 20 гр. Чай – горсть заварки на всех. И никакого молока в пшено и никакой колбасы к чаю.

Обед: Хлеб по 1 куску. Сахар по три куска.

Ужин. Макароны по 80 грамм на человека, килька в томате по 1 банке на трех человек. Хлеб по 1 куску. Чай. Сахар по три куска. Баранки по две штуки.

И не сказать, чтоб кто-то голодал… И не сказать, что средств сильно не хватало, просто такая была традиция.